Можно вытянуть девочку из войны, но не войну из девочки.

Гермиона быстрым шагом пересекала коридор, хотя торопиться ей -то особо было некуда. Она всегда малодушно оттягивала встречи с Малфоем, будто это могло ее спасти, и с такой же силой страстно желала этих встреч. Малфой, который -то и союзником ей никогда не был, не то, чтобы уж приятелем, теперь был ее щитом в дырявых отношениях с Роном. Если бы этот чистокровный сноб узнал, что она грязно его использует, то, наверняка, принялся бы ее трясти. Или хохотать, кто знает.
Может быть, Малфой тронулся умом.
После войны все стало слишком сложно. Очевидно, что их отношения с Роном заметно откатились назад. Воображать, что ты завтра умрешь и жить одним днем так легко, а когда реальность и действительность бьет тебя по лицу - это совершенно иное. Рон решил, сам по себе, конечно же, не собираясь ни с кем это обсуждать, что их отношения должны начаться "правильно". С ухаживаний, трепетных взглядов и долгих прогулок, стихов и прочей чепухи. Того, что Гермиона ждала со времени Святочного бала. Она была готова ценить его писульки, а сейчас - только исправляла ошибки. Которых было, кстати, слишком много. Ей хотелось надежной опоры. Просыпаться по ночам с уверенностью, что она не одна.
Она жива.
Ж-и-в-а.
Рон же, видимо, не слишком в этом нуждался. Он прибывал в каком -то своем времени, уверенный, будто их отношения идут своим чередом. Гермиона пыталась намекнуть ему, что они уже определенно перешагнули "этот" период, но тот отпирался ногами и руками, неуклюже оправдываясь. Ее, конечно же, это очень расстроенно. Гермионе нужны были взрослые отношения - надежный партнер; если не умный, то хотя бы понимающий.
Она ведь осталась совсем одна.
Родители ее не помнили.
Совсем.
Когда они вернулись в школу, все стало еще более странно. Все вокруг считали их парой, и навязанное всеми настроение, кажется, тяготило их обоих. Гермиона тут же радостно зарылась в библиотеку, с головой нырнула в обязанности старосты - у нее почти не было времени. А тут еще и милый сюрприз в виде Малфоя. Директор МакГонагалл торжественно сообщила ей об этом перед началом занятий. Гермиона едва удержалась от "блять" и "с хрена ли?!". Хотя, недовольство Малфоя, конечно же, лизнуло по ней - как же забавно было смотреть на него, до жути недовольного.
На этом забавности закончились.
Остался Рон.
Они, конечно же, ходили держась за руки и все такое. Но стоило Гермионе начать рассказывать о работе старосты или о чем -то, что вычитала в книге, как он же тут радостно ее перебивал словами " мы с Гарри...". Квиддич увлек его и он бегал на тренировки при каждой удобной возможности. А сентябрь, как бы, был очень дождливым. Рон и его увлечения - это отдельная тема, конечно. Возможно, он не мог видеть всю картину целиком, или Гермиона оправдывала его по привычке. Впрочем, через неделю напряженной школьной жизни, она смирилась с этим его "правильно" и поняла один прекрасный момент. Он ей не мешает.
Рон ей не мешает.
Он, конечно же, тут же садился в гостиной, если она находилась там. И обнимал ее за плечи, подхихикивая над шуточками Дина, да и вел себя, как джентльмен. Только за чертову неделю учебы, у него не было ни единой секунды, чтобы провести время с ней наедине. Между ними вечно маячил Гарри или Джинни. Или Луна, Невилл, Гольштейн. Весь гриффиндор, вся, блин, школа.
О, да.
Пара.
Иногда Гермионе казалось, что она к нему слишком сурова. Ну, разве он хочет чего -то плохого? Лишь сохранить их отношения, конечно же. Они обязательно поженятся, хотя теперь эта мысль казалась какой -то кривой. Но с тем же Малфоем, она видела намного чаще, чем с Роном. Ее, на секундочку, блять, парнем. И именно из-за Малфоя это и началось.
Когда она объявила об этом, Рон и Гарри только негодовали по этому поводу, пошумели для проформы и разошлись по своим делам. Они выразили сочувствие по этому поводу, а Рон еще и вдобавок пообещал дать ему по макушке, если слизеринец вздумает ее обижать. Это было очень мило. Но потом эта тема как -то потухла. Они все дышали - радовались новому дню. Строили новый мир вокруг. Поэтому, ее ... наставничество, скажем так, осталось где -то на задворках сознания у друзей. Но когда Рон позвал ее посмотреть на тренировку гриффиндорской команды, а она ему отказала, сказав, что будет проводить время с Малфоем в библиотеке, тот изменился в лице. Вряд ли это была ревность, но что-то около нее.
Гермиона была, право, удивлена такой реакцией. Ее не интересовали другие парни. Она мысленно уже дала имена их детям, и представила, как смеется над его плоскими шутками в пятьдесят. Что же, стабильность тоже очень не плохо. Но Рон, видимо, так не считал. И когда она вновь отказала ему, парень взбесился. Они не ссорились, нет. Просто слегка повздорили. Оказалось, Рону просто нужен был толчок. Маленькая женская хитрость.
Она устало опустилась на парту, поздоровавшись с Симусом. Тот подмигнул ей и принялся что-то рассказывать Дину, что сидел в соседнем ряду. Малфоя в аудитории не было, хотя она махнула рукой Забини и тот махнул ей в ответ. Одно было хорошо - ей удалось подружиться с большинством слизеринцев. Последствия хождения за Малфоем. Тот объявился минутой позже и сел позади нее. Гермиона обернулась и открыла рот, чтобы уточнить, пойдут ли они сегодня в библиотеку, когда в аудиторию зашли Рон и Гарри. Они оба заулыбались и помахали ей рукой, и ... села за одну пару. Черт возьми. Он даже не мог сесть с ней на лекции.
Ладно.
Ладно.
Гермиона собрала свои вещи, зашипев Малфою:
- Подвинься, - и опустилась рядом с ним за парту.

Малфой уставился на нее странно – липким взглядом, будто сомневался в ее вменяемости, но все же подвинулся. Гермиона терпеливо ждала, пока она освободит для нее место, а потом легко скользнула за парту. Нервно заправила пряди за ухо, совершенно не реагируя на всеобщее внимание – игнорировать его она, научилась давно, да и сейчас ее больше интересовал Рон. Ей важно было, чтобы он отреагировал хоть как – то, Мерлин, пусть и очередной глупостью. Но тот лишь сидел, уставившись на Малфоя, и кивал Гарри. Они бросили ее одну – в окружении слизеринцев. А ведь они с первого курса сидели вместе! Гермиона грустно покосилась на пустую парту впереди, и почти обрадовано дернулась, когда Рон, кажется, собирался двинуться в ее сторону.
Но вовсе не для того, чтобы предложить ей сесть вместе, или составить компанию.
А из – за Малфоя.
Горячее дыхание поползло по коже, оседая стадом странновато – приятных мурашек. А ведь Грейнджер казалось, что от змеев веет холодом. Но жар от слов тлел, сладко пощипывая – слизеринец умудрился придавить ее к месту одним этим. Укутал своим запахом – терпким, до головокружения приятным. Чтобы полоснуть словами, как острым лезвием. Гермиона прикусила нижнюю губу, сдерживая поток ругательств. Не хватало еще, чтобы их разговор услышал кто.
[indent] Посмотри, до чего ты докатилась, Гермиона, у тебя одна тайна на двоих с Малфоем.
На ее памяти, это был первый раз, когда она сидели столь близко друг к другу. Столь близко, что она могла рассмотреть удивительно длинные, слегка темнеющие на кончиках, ресницы. Его ровную и бледноватую кожу. Небольшую и трогательную родинку у виска, скрытую светлыми волосами. Красивый нос, который ей даже довелось сломать в прошлом. Раньше он бы не подпустил ее так близко, не позволил бы себе.
[indent] Раньше он бы тебе и сесть рядом не позволил.
Вооружившись своей лживо – вежливой улыбкой, припасенной для данных ситуаций, отбросила мысли о привлекательности Малфоя. Красив, бесспорно, но характер паршивый.
- Не понимаю о чем ты, Малфой, - надменно произнесла девушка, а от дальнейшего диалога ее спасла профессор Макгонагалл. Что было, конечно же, к лучшему.
Рон все время оборачивался, за то получил несколько замечаний от профессора, но Гермионе было совершенно все равно.
[indent] Предатели.
Она легко выпуталась из рукавов мантии, позволяя ей мягким комом улечься вокруг ее бедер, и принялась записывать лекцию. Сосредоточиться на учебном материале и не думать о том, какой Рон придурок.
Или о том, что Малфой раскусил ее план.
Нет, не думать о Малфое. Гермиона покосилась на него – тот послушно записывал лекцию. Она мельком пробежалась по строкам. Без ошибок, в отличие от Рональда, к сожалению. Да и почерк у слизеринского принца был красивым, витиеватым, хоть и слегка резким, как у всех мужчин. Писанина Рона была похожа на большой ком слов. И эта мысль ужаснула Гермиону. Она сравнивает своего парня, да и с кем, с Малфоем! Это было совершенно, совершенно не правильно. Она пристыдила сама себя за это, мысленно отчитывая за глупое поведение.
Да, Малфой был красивее и умнее Рона.
За то Рон был…
… был ее?
Злясь на Малфоя, на себя и свои глупые чудачества, пообещав объясниться с ребятами, она принялась быстрее записывать лекцию, когда на ее стол рухнула бумажная птичка. Она быстро придавила ее учебником, чтобы не злить профессора, но косилась на нее – выглядывающую «крылышками» с замиранием сердца.
Пока профессор отвернулась к доске, она быстро схватила записку и развернула ее. Почерк она узнала сразу – это был Гарри.
[indent] Гарри.
А тут еще и Малфой со своими пошлыми вопросами. Гермиона поняла, что кожу пощипывает от румянца, поэтому упрямо уставилась на доску. Не хватало еще, чтобы он увидел ее смущение. Нет, такой радости она не доставит!
В записке, неровно прыгающими буквами было написано: « Пойдешь на тренировку? Г. и Р». Малфой хлестал ее своим приглушенным голосом, и Гермиона разгладила записку, подложив ее под перо.
- Ты можешь все так не опошлять? – риторически уточнила она, слегка склонившись в его сторону, смотря при этом на доску. Она шепталась с Малфоем, с ума бы не сойти, - Рон добрый и отзывчивый, - бросила она заученную фразу и опустила глаза на записку.
И совершенно к тебе равнодушный.
И пусть она смущалась, все же припомнила последний раз, когда они были близки. И было это еще в середине лета, когда они слегка перебрали с выпивкой. Потом у Рональда не находилось на нее времени. У него не было его даже сейчас, чтобы написать одну чертову записку!
Она обмакнула перо в чернила и написала под словами Гарри ниже: « нет.» Потом смягчилась, в конце – концов, она любила их, добавляя « обязанности старосты.»
Потом сложила «птичку» обратно и запустила ее в сторону Гарри. Тот не глядя ее поймал, вот что значит, лучший ловец.
- И это не твое дело, - буркнула она, ругая себя за несдержанность. Малфою, наверняка, только и нужно было. Сколько раз она говорила Гарри, что нужно его игнорировать? – и у нас нет проблем, - вообще молодец.
Замолчи ты, дура.
Через пару минут записка вернулась, что неровным почерком теперь уже Рона, точно Рона, было дописано: «с Малфоем?».
Логика диктовала написать ей «нет». В конце – концов, ей следовало проявить терпение и уважением к Рону  и его желанием. Да, он сейчас увлечен квиддичем и возможностями, которые открыла для него популярность и школа. Но так ведь будет не всегда. Немного терпения.
Но что-то, разбуженное противным Малфоем, зашептало ей совершенно иное. Она почти начала выводить, что собирается пойти с ними. Что сможет провести с ними время, да –да. Но вместо этого на клочке проявилось « да». Она покосилась на парня рядом, который, видимо, уже успел все прочесть.
- Ни слова, Малфой, - сквозь зубы прошипела Гермиона, быстро свернула «птичку», пока не передумала, и отправила ее парням.
Ответа не последовало. А чего она, собственно, ожидала?
Она убито и посмотрела на их макушки – темную и рыжую, склоненные над пергаментами. Опять, наверное, играют в чернильные бои. 
Гермиона со вздохом покосилась на Малфоя, который спокойно успевал записывать за профессором. Рон никогда не успевал.
[indent] Так, Гермиона Джин Грейнджер, прекрати это сейчас же!
Проскочила шальная мысль, что она бы могла воспользоваться предложением Малфоя. Ей уж он сам предлагает, почему бы и нет. Но слизеринцы – хитрецы. С ними опасно играть .
- Эй, Малфой, - она убедилась, что тот слушает и придвинулась ближе, чтобы оставить их разговор личным, - хочешь уговор? Немного свободы в обмен на помощь мне?

Поразительно то, как четко он бьет.
Впрочем, разве стоило ли чего – то другого ожидать от Малфоя? Искусный лжец и плут – от своей натуры тяжко избавиться, даже если проходишь закалку войной и лишениями. Она не реагирует, уговаривает себя не реагировать, даже не глядеть в его сторону – в его потешающиеся над нею глаза. Пусть подавиться ее смущением.
Смотри на профессора, Гермиона.
Получается скудно. Ей вечно охота повернуться, а Малфой, будто только этого и ждет. Когда она сложит оружие и сдастся, помчавшись ему навстречу. Нет уж, пусть ждет до конца лекции. Который наступает слишком быстро.
Она вздрагивает от звонка, едва ли не подпрыгивая на месте. Мальчики уже идут к ней, и у Рона такое лицо, будто он собирается размазать Малфоя по стенке. Нет –нет – нет. Гермиона быстро поднимается  на ноги, чтобы предотвратить драку, но, к счастью, Гарри рядом. Хоть у кого –то тут прорезались мозги. А Малфой улыбается ей, и уходит.
Малфой улыбнулся ей.
Ей.
С ума сойти.
Гермиона еще с минуту пялиться на проем, в котором он скрылся вместе с Забини, сдерживаясь от детского желания себя ущипнуть. Кажется, Гарри ей что –то говорит, а Рон лишь злобно сопит. Малфой ей улыбнулся. Черт возьми, во что она вляпалась.
- Потому что, Рональд! – взрывается она так внезапно, как с ней не было уже давно. Гермиона злобно собирает свои вещи и забрасывает их в сумку. В классе только они втроем, - вы оба бросили меня! Вы могли сесть впереди!
Рон чувствует себя неловко. Она это видит, но вместо того, чтобы смягчиться, обвиняет его и Гарри, который тут вообще не причем, еще сильнее. Даже переходит на перечисление их недостатков. Малфой разворошил с ней какое –то осиное гнездо. Гнездо, размером с Тихий Океан. Она говорит и говорит, пока Луна мягко не касается ее плеча. Оказывает, что класс уже полон студентов – рейвенкло, парочка пуффендуйцев смотрят на нее со страхом. Гермиона хватает свою сумку и направляется к выходу и мальчики идут за ней. Пытаются извиниться и уговорить пойти с ним.
Вот что она должна сделать. Проигнорировать встречу с Малфоем и пойти на поле с ребятами.
Но кто –то противный в ней, подозрительно похожим на слизеринца голосом, проворчал: Что, сдаешься, Грейнджер?
Даешь слабину.
Нет уж! Она не трусиха!
- Нет, - устало говорит девушка, остановившись. Гарри смотрит на нее с печалью. Почему – то, именно ему принадлежат слова о том, что она проводит с ними мало времени. Не Рону, - я, правда, не могу.
Рон смотрит на нее странно. Со смесью ревности и злости, и Гермиона так же смотрит в ответ. Он спрашивает, о чем говорил Малфой и она надменно отвечает, что они должны встретиться в библиотеке.
Давай. Скажи, что ты пойдешь со мной.
Пропусти одну тренировку.
Пожалуйста.
Но Рон лишь кивает и сжимает ее ладонь, направляясь за Гарри. Бросает ее.
Вот и все.

Гермиона едва не сносит дверь библиотеки с петель. Мадам Пинс удивленно смотрит на нее, и Грейнджер, пристыженная, тут же извиняется. Она бросает свою сумку на ближайшую парту, сама опускаясь на стул. В голове сплошная каша. И ей это очень не нравится. Теперь ей начинает казаться, что уговор с Малфоем – гениальная идея. Чтобы отомстить Рону, сделать так же больно, как и ей. Какой же он идиот! Рон, конечно же, не Малфой. Тот с мозгами дружит.
Она поднимается на ноги и медленно идет к книжным рядам. Ей нужно почитать, пока она ждет слизеринца, ее это всегда успокаивало. Она ведет пальчиками по корешкам книг, выбирает одну – яды и отравы. Как символично, и тут же ее открывает, начиная читать.
В таком состоянии ее Малфой и нашел – спокойную и увлеченную чужим убийством.

Она вздрогнула, когда ощутила тяжесть его рук на своей талии. Его жаркое дыхание посыпалось по щеке, скатываясь сладостью куда –то к горлу. Тело реагировало острее, чем разум. Малфой будто щекотал ее по оголенным нервам – сильно, совершенно обезоруживающе. Гермиона замерла где – то между желанием двинуть ему локтем под ребра и прижаться лопатками к его груди. Малфой решает за них двоих – он отступает. И Гермиона начинает мерзнуть.
Внезапно.
Пальцы ее нервно сжимают края книги, ресницы дрожат. Сердце колотиться об ребра. Гермиона лишь надеется, что в ее глазах больше не плещется это жадное вожделение. Ей нужно пару секунд. Всего пару секунд. Ох, Мерлин, как хорошо, что она не обернулась к нему тот час. Гермиона медленно проводит языком по губам, будто это может отогнать морок, который посеял Малфой, и делает глубокий вдох. Прикусывает нижнюю губу – на выдохе.
Спокойствие.
Гермиона лопатками к книжным полкам приваливается – ей дурно, и виноват в этом лишь Малфой. А он смотрит, и глаза такие серые – серые, как пасмурное дождливое небо.  Она пытается придать своему взгляду придирчивости и надменности, но видимо, не выходит совершенно. Гермиона норовит закрыться от него книгой, прижимает ее к груди и шарит взглядом по лицу слизеринца.
- Не делай вид, - тихо начинает она, опасаясь, будто кто –то особенно любопытный может их подслушать, - что не понимаешь о чем я, Малфой.
Он понимает.
Он же не Рон.
Черт!
Гермиона заправляет прядь волос за ухо, ощущая себя не в своей тарелке. Малфой умудряется перехватывать инициативу в любом разговоре и это ее раздражает. Злит. Она вспоминает его « … но не греет, да?» и злиться еще больше. Он дурит ей голову.
Связываться с Малфоем – заведомо гиблая идея. И нет, она вовсе не опасается того, будто бы он ударится в месть и начнет бегать по школе с палочкой и «непростительными» наперевес. Малфой – вовсе не дурак. Он слишком хитер, чтобы наступать на одни и те же грабли, которые до сих пор бьют его по лбу. Дать ему больше свободы не акт милосердия, а разумная мера. Нельзя запирать опасного зверя в клетке, иначе он выберется и перегрызет глотки всем. И ей в том числе.
- Немного свободы в обмен на помощь, - Гермиона еще минуту смотрит на Малфоя. Потому что ей надоело мерзнуть, - можешь подумать и ответить позже.
Хватит.
Она отворачивается и направляет к тому месту, где взяла книгу – все три шага. Поднимается на носочки и ставит книгу на месте, легко впихивая ее в заполненный ряд.